Название: Сердце Сещёмару
Автор: Хиса (Фэа)
Пейринг: Сещёмару/Бьякуя
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance
Предупреждения:
1) AU. Не то, чтобы оно шло совсем вразрез с каноном - так сказать, пришить-то можно. Но и поставить сие тут необходимо.
2) ООС
3) Банальноооо... По крайней мере, я так думаю.
4) Стилистически ужасно по сравнению с некоторыми моими же фанфиками.
5) Автор грамотный, автор просто не перечитывала. И забудет свой текст настолько, чтобы при вычитке исправить там ошибки, только через несколько месяцев.
Стоило только Сещёмару уйти от деревни, которая едва не исчезла с лица земли, как Тэнсэйга в своих ножнах задрожал, обращаясь к нему. Так же, как и во время битвы с Нараку, когда в никому не заметный миг исцеляющий меч заставил своего хозяина подхватить осколок тела отвратительного демона. Осколок этот напоминал черное стекло и, что удивительно, казалось, был живым. Сещёмару чувствовал это так же ясно, как чувствовал его запах, странный, надо сказать. «Тэнсэйга… Ты откликаешься на то, что дорого моему сердцу. Так что же ты теперь хочешь?» - смотрел демон на осколок не больше одного пальца, что лежал в его ладони. Он знал, с кем связана эта странная вещь. «Но разве возможно выжить в загробном мире так долго? Да и Тэнсэйга теперь не откроет путь… Так что же ты хочешь?»
Меч настойчивым дрожанием повторил свою просьбу.
- Сещёмару-сама? – непонимающе спросила Рин, сидящая позади на спине Аун.
Демон подкинул осколок в воздух и, молниеносным движением обнажив клинок, ударил в него. И осколок разделился надвое. Сещёмару почувствовал, как тот превратился в нечто потустороннее в момент столкновения с Тэнсэйгой. «Так значит, этого ты хотел…» - золотые глаза со смесью интереса, едва видного удивления и почти незаметной надежды смотрели на открывшийся проход в загробный мир и на того, кто вернулся из того мира, откуда не должен был прийти.
- Вот мы и встретились вновь, Сещёмару-сама, - с неизменной затаенной улыбкой проговорил высокий юноша, ступая на землю и преклоняя колено перед владельцем Тэнсэйги.
- Грезящий в ночи Бьякуя, - спокойно проговорил демон, не выдавая своего удивления и смятения. «Значит, Кагуру ты не смог вернуть, Тэнсэйга… И Рин когда-то не смог тоже. Но его вернул. Твой ли это выбор или судьбы, но видно, придется ему покориться».
- Вы спасли меня, Сещёмару-сама, - столь же спокойно и непринужденно проговорил вернувшийся с того света. – Подарили еще одну жизнь, если хотите. Позвольте отныне служить Вам. Лишь этим возможно оплатить мой долг.
Никому другому Сещёмару не стал бы отвечать. Ни одному существу в этом мире. Ибо ни в одном из них он не нуждался, а то единственное существо, что было ему нужно, не было слугой. Но единственное ли?
- Если таково твое желание, иди за мной. Я не Нараку. Мне не нужен тот, кто готов предать в любой момент, - холодно проговорил демон.
- Таково мое желание, - поднялся Бьякуя, заглянув в золотые глаза, и в этом взгляде мелькнули маленькие искорки хитрости. – И таково Ваше.
- Сещёмару-сама, он же порождение Нараку! – запричитал Джакен в своей обычной манере. – Нельзя же в самом деле ему доверять! Сещёмару-сама!
Но демон, не слушая никого, уже вновь пошел вперед, и Бьякуя с неизменной затаенной улыбкой последовал за ним, как и Рин, разглядывающая нового слугу золотоглазого демона с неподдельным интересом.
***
- Бьякуя, - позвал Сещёмару, глядя вниз с самого края утеса на густой лес, укрытый сумраком ночи.
Словно из ниоткуда появился бумажный журавлик, и через секунду названный уже встал рядом со своим хозяином.
- Разве я не велел тебе остаться в лесу с Джакеном и Рин? – холодно спросил демон, не глядя на него.
- Могу поклясться Вам, что им ничего не угрожает, Сещёмару-сама, - чуть заметно усмехнулся Бьякуя.
- Это не ответ на мой вопрос, - ощутимо жестче.
- Вы знаете, почему я здесь, Сещёмару-сама, - мягким, вкрадчивым голосом отозвался грезящий в ночи, усмехаясь более открыто. – Так же, как я знаю, почему Вы здесь. И знаю, почему Вы за два дня ни разу на меня не взглянули.
- И почему же? – с ледяным презрением фыркнул демон. Он не верил, что отродье Нараку может о нем столько знать. Или, точнее, не хотел в это верить.
- Потому что в моих глазах Вы видите отражение Ваших желаний, - почти ласково, но чуть ядовито прозвенел колокольчиком голос темноглазого юноши. – Тех, которым, если бы не Тэнсэйга, никогда не суждено было бы сбыться. Не так ли?
- Откуда ты взял это? – с видимым спокойствием спросил Сещёмару. Сдерживать напряжение удавалось ему лишь с огромным трудом. И казалось, так реально, будто это было правдой, что Бьякуя прекрасно об этом знает. Так же ясно видит это, как сам золотоглазый демон видит все то, что хочет сам Бьякуя и каковы его чувства. Стоило Сещёмару лишь на миг, даже случайно, заглянуть в похожие на черные жемчужины глаза, как он узнавал по каким-то неясным причинам столько об их обладателе, сколько не мог знать. И не был уверен, что хотелось бы.
- Вы ведь уже все поняли, Сещёмару-сама, лишь сопротивляетесь. Пусть стены вокруг Вашей души крепче стали, для меня они столь же прозрачны, как самое тонкое стеклышко льда. Но ведь и я для Вас не загадка. Так было с первой нашей встречи, Сещёмару-сама. И Вы не раз замечали это. Но знать своего врага – полезно, и потому, пока я служил Нараку, эта способность Вас не пугала. Теперь же, когда я стал Вашим, Вы не хотите, чтобы я столько знал, и сами не хотите видеть так много, - Бьякуя говорил уверенно и спокойно. Даже мельчайшей частицы вопросительного тона не было в его голосе – он знал. Он просто озвучивал мысли и чувства своего хозяина. «Ах, Сещёмару-сама, Вы совсем не умеете себе признаваться в чем-то, что Вам кажется не идеальным. Однако, мой долг – помогать моему хозяину и защищать его, не так ли?» - мысленно усмехнулся грезящий в ночи.
Сещёмару молчал, лишь незаметно царапая когтями ладони. Ему эта ситуация определенно не нравилась. Слишком многое знал о нем Бьякуя и слишком близко он подобрался. Словно Бьякуя вынуждал своего хозяина или довериться ему, или убить его. Ведь, сколько Сещёмару ни старался его избегать, грезящему в ночи ничуть не сложнее от этого читать его. Но демон не доверял никому. Так давно, что это казалось частью его натуры. Ведь первый и последний, кому он посмел довериться, слишком тяжело его предал.
Бьякуя задумчиво склонил голову к плечу. Невозможно было сейчас вновь озвучить чувства Сещёмару – посмей он, и доверия хозяина ему не видать, да и голову за это оторвать может. Нельзя. Но и стоять тут просто так нельзя – не так часто можно застать Сещёмару в полном смятении, чтобы его было легко спровоцировать. Вот успокоится он, и ждать такого же момента можно очень долго…
- Вы же не боитесь меня, Сещёмару-сама, - как можно более ядовито произнес Бьякуя, самодовольно улыбнувшись, когда демон в ярости обернулся и шагнул к нему, наконец встретившись с ним взглядом.
Сещёмару прекрасно знал, что шагнул в ловушку, расставленную Бьякуей. Чувствовал. И знал, что сейчас тот ее захлопнет.
- Смелее, - все тем же звенящим, ласково-ядовитым голосом обратился к нему грезящий в ночи. – Вы ведь желаете меня.
Захлопнул. Но это было не так уж и унизительно. Ведь Бьякуя сам попал в ловушку золотистых демонических глаз, едва увидев их. И это оставляло превосходство за Сещёмару.
***
Бьякуя улыбался до безумия довольно, нежно и немного лениво, вытянувшись на траве. Ночной воздух приятно холодил обнаженную кожу. Растрепанные волосы разметались вокруг его головы темным ореолом.
Его хозяин лежал рядом, едва касаясь его тела, подперев голову рукой и рассматривая Бьякую. Так продолжалось уже много ночей. Множество раз, когда Бьякуя заверял, что никакой опасности вокруг нет и быть не может, Сещёмару отсылал грезящего в ночи, а после уходил сам, оставляя Джакена и Рин в подобии лагеря. И, отойдя достаточно, звал. Бьякуя всегда являлся на зов. Он не мог следовать за своим хозяином незаметно, потому что демон чуял его, но мог следовать так, чтобы ни одно другое существо в мире не догадалось об этом.
И множество раз, казалось, насытившись им, Сещёмару рассматривал порождение Нараку. Рассматривал подолгу, внимательно и очень особенным взглядом. Тем, каким иногда смотрел на Рин. И не говорил ничего. Казалось, с его губ вот-вот должны сорваться слова, которых покорно ждал Бьякуя. Но ожидания никогда не оправдывались.
Не суждено было оправдаться им и сегодня. Бьякуя не знал, сколько прошло времени, но Сещёмару вновь поднялся на ноги молча и принялся одеваться.
«Ах, Вы совершенно не умеете признаваться, Сещёмару-сама…» - с толикой грусти едва слышно вздохнул юноша и подчинился воле своего хозяина.
***
- Сещёмару-сама… - слабо пролепетала Рин, едва не свалившись со спины двухголового демона. Тот мгновенно оказался рядом с ней. Щеки девочка пылали, а глаза были мутными. Она едва могла смотреть прямо на него. Сещёмару мысленно проклял себя за то, что отлучался на несколько дней. «Нельзя было ее оставлять… Надо было хоть Бьякую оставить с ними…»
- Умоляю, не убивайте, Сещёмару-сама! – заголосил Джакен. – Ничегошеньки я не мог сделать, поверьте мне!
Но демону было плевать его излияния, да и на него самого.
- Бьякуя, - холодно позвал он, едва сохраняя спокойствие.
Грезящий в ночи ту же секунду оказался рядом.
- Найди лекаря, - приказал Сещёмару, взяв девочку на руки.
- Да, Сещёмару-сама, - склонил он голову перед своим хозяином, и бумажный журавлик унес его ввысь.
***
Поняв, что место, в которое ведет их Бьякуя, хорошо ему знакомо, Сещёмару лишь разозлился. Он не верил, что это совпадение, будь даже эта деревня единственной на всю округу. И Бьякуя прекрасно ощущал, что хозяин понял его намерения, раз уж летел так далеко впереди. «Вот же… нашел время хитрить!» - сверкнули яростью золотые глаза. Но ничего другого не оставалось. Страх за Рин не отступал, постоянно напоминая, что сейчас не время выяснять отношения.
Опустившись перед домом Каэдэ на глазах у крайне изумленной женщины и не менее изумленного Инуяши, не обнаружив подстроившего эту встречу с первого взгляда, демон холодно и коротко позвал:
- Бьякуя.
Тот не замедлил появиться рядом с ним.
- Грезящий в ночи Бьякуя?! – оскалился Инуяша, обнажая Тэссайгу. – Ты как выжил, отродье поганое?!
- Объяснись, - не обращая внимания на полудемона, потребовал Сещёмару.
- Вы приказали найти лекаря, - осторожно усмехнулся юноша в ответ на яростный взгляд. «И я использовал это для своего плана» - договорили темные глаза.
Сещёмару шагнул к Каэдэ и встретился взглядом со старой женщиной. Он не мог просить человека, но его взгляд и без того говорил, насколько ему сейчас необходима ее помощь.
- Сделайте для нее все, что сможете, - тихо проговорил демон. Голос его звучал отстраненно, ничем не выдавая чувств.
Каэдэ кивнула:
- Неси ее ко мне в дом.
Сещёмару унес внутрь находящуюся в беспамятстве Рин, оставив Инуяшу наедине с Бьякуей.
- Так какого черта ты с ним явился?! – мгновенно ощерился полудемон. – И как ты выжил-то?!
- Тихо, Инуяша, - усмехнулся его невольный собеседник, сложив руки на груди. – Я тебе больше не враг. Нараку давно мертв. А я здесь благодаря Сещёмару-сама, которому ныне служу.
- Благодаря Сещёмару? – не поверил своим ушам Инуяша.
- Именно. Он забрал тот маленький осколок, что связывал меня с Нараку, во время последней битвы с ним, и разрубил этот осколок Тэнсэйгой, открыв мне путь обратно. Я возвращаю ему долг за спасение моей жизни.
- Кех! Я все равно тебе не верю, - Инуяша все же убрал Тэссайгу и скрестил руки на груди, задрав нос. До чего непохожими они были, несмотря на одинаковый жест. Если ханьо был готов в любой момент броситься на противника, то вот Бьякуя был абсолютно спокоен и чуть насмешлив. – Ты хотел нас всех на тот свет отправить!
- Никогда не хотел, - хмыкнул грезящий в ночи. – Я делал это по приказу Нараку. Лично мне не было до тебя никакого дела, так что остынь, Инуяша. К тому же, если ты не заметил, мы здесь не для боя.
- С Рин что-то случилось? – прищурившись, спросил полудемон.
- Она больна, - кивнул Бьякуя.
- Но… с ней же… - неуверенно дернул ушами ханьо.
- Скорее всего, нет, - фыркнул в ответ черноглазый юноша. – Но откуда мне это знать?
- Ясно… - тихо кивнул Инуяша, задумавшись. «Странно стоять рядом с порождением Нараку и не пытаться его убить…»
Через несколько минут Сещёмару вышел из дома Каэдэ и, даже не взглянув на младшего брата, холодно бросил Бьякуе:
- Найдешь меня позже, - и улетел в небо так быстро, как только смог.
- Эй, Сещёмару! – закричал полудемон, но ответа получить ему было не суждено. – Что это с ним? – недоуменно встряхнул ушами Инуяша. – Я думал он останется, пока Рин не станет лучше. Неужели ему и на нее плевать? И на меня… хоть бы посмотрел, зараза!
- Это же все очевидно, - усмехнулся Бьякуя.
- Что очевидно? – удивленно уставился на него ханьо.
- Почему Сещёмару-сама так поступил. Почему он не хочет смотреть на тебя. Это совсем простые вопросы, - чуть склонил голову к плечу юноша.
- Ну так и почему же? – требовательно спросил Инуяша.
- Ему очень неприятно смотреть на тебя, - легко ответил Бьякуя.
- Кех! – отвернулся полудемон. – Тоже мне! С чего вдруг?
- Если ты действительно хочешь знать, я тебе расскажу, - загадочно улыбнулся грезящий в ночи.
- Хочу, - неожиданно серьезно кивнул ханьо.
- Хорошо. Но учти, если Сещёмару-сама узнает, что я рассказал тебе об этом, он мне шею свернет, - усмехнулся Бьякуя. – И тебе тоже.
- Понял.
- Как ты думаешь, почему Сещёмару-сама тебя так не переносит? – изучающий взгляд черных глаз.
- Потому что я полудемон, а этот повернутый терпеть не может людей, - фыркнул Инуяша.
- А я был о тебе лучшего мнения, - вздохнул грезящий в ночи. – Хотя, может, мне виднее, потому что я изучал все то, что земле этого мира известно о нем, совсем недавно. Ты пробуждаешь у Сещёмару-сама чувство, которое съедает его сердце уже множество лет. И, после того, как он отказался от намерения убить тебя, ты делаешь это чувство все сильнее.
- И что это за чувство? – внимательно посмотрел на своего собеседника ханьо. – Ненависть?
- Боль, - тихо вздохнув, покачал головой Бьякуя.
- Боль? – удивленно заморгал Инуяша. – Но почему вдруг я пробуждаю у него это чувство?
- Потому что ни одна рана, нанесенная его сердцу вашим отцом, так и не зажила. И эти раны наносились лишь по причине твоего появления на свет.
- Ничего не понимаю… - встряхнул головой полудемон. – Что такого случилось-то с моим появлением?
- Ваш отец пожертвовал жизнью, чтобы спасти тебя, - попытался объяснить Бьякуя. – В глазах Сещёмару-сама это было предательством, ведь тот единственный, кто когда-либо его любил, не остался с ним ради тебя. Позже тебе достался Тэссайга, а Сещёмару-сама получил исцеляющий меч. И, как ты знаешь, получил для того, чтобы овладеть его техникой и отдать тебе. Это ли не еще одно предательство?
- Но у него же Бокусайга есть! – возмутился Инуяша.
- Да. Но подумай хоть немного, - спокойно продолжил Бьякуя. – Сещёмару-сама получил Бокусайгу лишь тогда, когда отказался от намерения завладеть Тэссайгой и убить тебя, предварительно побыв лишь орудием для укрепления твоего меча. А ты получил отцовский подарок в совсем ином испытании.
- Странно… - тихо и задумчиво произнес ханьо. – Выглядит так, будто отец хотел сказать…
- «Я полюблю тебя только тогда, когда ты полюбишь младшего брата»? – с печальной улыбкой закончил за него Бьякуя. – Именно так все это видится Сещёмару-сама.
- Ясно… Но все же, не слишком ли долго он переживает по этому поводу? – недоуменно фыркнул полудемон.
- Сещёмару-сама не умеет переживать боль, - отозвался грезящий в ночи. – Он не может признаться себе, что ему больно на тебя смотреть, что предательство отца так много для него значит. Он не может признаться, что не ненавидит именно глупого полудемона, - усмехнулся Бьякуя.
- Эй! А ну не обзывайся! – обиженно фыркнул Инуяша.
- Раскричался, - язвительно взглянул на него темноглазый юноша. – Ты ведь понял, что я имею в виду.
- Понял… - задумчиво протянул ханьо. – Бьякуя… А я могу ему помочь?
- Может быть, - загадочно улыбнулся тот. – Если ты попробуешь поговорить с Сещёмару-сама, я отведу тебя к нему. Только не вспыли во время разговора – не поможет.
- Хорошо. А почему ты так заботишься о нем? - подозрительно прищурился Инуяша.
- Можешь подумать сам, - загадочная улыбка.
***
Сещёмару стоял на камнях у самого берега, глядя на рокочущий вдалеке водопад. Он привык проводить время наедине со своими мыслями. И то, что кое-кто явно вознамерился ему помешать, вызывало отнюдь не легкое раздражение.
Инуяша нашел старшего брата именно там, куда указал Бьякуя. Довести его до места грезящий в ночи отказался, сказав «Нельзя, чтоб меня почуял Сещёмару-сама, иначе ничего у тебя не выйдет». Полудемон не стал возражать – свидетели таких разговоров ему явно были не нужны.
- Что тебе нужно, Инуяша? – холодно спросил старший брат, даже не обернувшись.
- Да я… поговорить хотел… - внезапно замялся ханьо. «Ну и как с ним разговаривать? Я в жизни не пробовал это делать…»
- Нам с тобой разговаривать не о чем, - жестко отрезал Сещёмару.
- Разве? – Инуяша осторожно подошел поближе. – Ты даже смотреть на меня перестал.
Демон лишь хмыкнул, не отвечая.
- Сещёмару… Ты же сам мне, можно сказать, жизнь спас, когда в меня Магацухи вселился. Ведь мог, но не пожелал убить. Значит, ты не ненавидишь меня. Сколько ни пытался, ты никогда дело до конца не доводил.
- И что? – ледяным тоном осведомился старший брат. Думать о словах ханьо, подливающих масло в огонь души и без того не успокоившегося золотоглазого демона, вовсе не было желания.
- Если ты не ненавидишь меня, то почему яришься, стоит тебе на меня взглянуть? – требовательно смотрел на него Инуяша. – Почему стремишься ударить, унизить, доказать свое превосходство? Будь тебе безразлично – не делал бы так. И не отворачивался бы сейчас. Так что ты чувствуешь, когда смотришь на меня?
Сещёмару молчал. «Я не собираюсь говорить такое глупому полудемону!»
- Скажи, аники… Легче станет, - тихо и настойчиво проговорил ханьо.
- Как ты меня назвал? – от удивления демон все же взглянул на Инуяшу.
- Ну… ты все равно мой старший брат… хотя никогда не хотел им быть, - чуть смущенно. – Так ведь? Ты не хотел бы, чтобы я существовал на свете?
- Да, - отвернулся Сещёмару, вновь уставившись на воду. – Не будь тебя, отец был бы жив. Не будь тебя, не было бы и этих унизительных проверок, которые он оставил… - голос демона похолодел еще больше.
- Не будь меня, он любил бы тебя больше? – тихо и грустно вздохнул Инуяша.
- Бьякуя подсказал? – фыркнул Сещёмару. – Мне больно смотреть на тебя, - наконец произнес он.
- А мне больно слышать твои слова, - совсем тихо сказал ханьо. – Ты обвиняешь меня в своей боли, но… я ведь даже не знал его, аники… Может, он и поступил несправедливо с тобой, но разве справедливо обвинять меня за то, что я родился на этом свете? Тотосай сказал, что ты хотел его превзойти. Так неужели не сможешь превзойти и в этом?
Демон невесело усмехнулся и взглянул на младшего брата. «Поумнел, зараза… Знает, что сказать». Гордость никогда не позволяла Сещёмару признать поражение. Не позволила и в этом случае.
- Видимо, все же придется, - спокойно ответил он.
- Аники… - улыбнулся в ответ Инуяша.
***
Ночь, вновь опустившаяся на землю, полноправно хозяйничала в своих владениях, и легкий ночной ветер волновал высокую траву, касаясь белых и черных волос, проводя собственными прикосновениями по обнаженному телу. Вновь Сещёмару разглядывал самое своенравное и самое хитрое существо, какое только можно представить на свете, глядя так внимательно и так чувственно, как только это возможно.
- Скажите же, Сещёмару-сама, - с затаенной улыбкой прошептал Бьякуя не громче ветра, шелестящего в траве.
- Я люблю тебя, - наконец произнес золотоглазый демон так же тихо.
- Как и я Вас, Сещёмару-сама, - нежно усмехнулся грезящий в ночи. – Абсолютно безумно люблю.